[lairan]

Продолжение должно быть. Оно будет, надеюсь. Но...пока так.

I.
Он называл себя Тэлем, последним. Разумеется, это было сокращение, но никто не помнил, как его имя звучало в оригинале.
Она отзывалась на Лассэлиндэ, песня листьев. Лассэ-линдэ, Лассэ...
Он не знал о себе ничего, не мог предсказать ни одной своей реакции.
Она считала, что знает о себе все, что она слишком предсказуема,что сможет со стопроцентной уверенностью сказать, как поступит в той или иной ситуации.
Он влюблялся - постоянно и мимолетно, зачастую в придуманный образ, и ревновал его к другим таким же мимолетным и придуманным.
Она не умела ни влюбляться, ни ревновать. Она умела только любить.
Он был мечтателем.
Она была реалистом и даже в какой-то мере циником.
Они были идеальной парой. Они не были знакомы. И им было не суждено встретиться.

II.
Тэль жил в своем выдуманном мирке. Его не волновало ничего из происходящего во внешнем мире:ни войны, ни революции, ни глобальные катастрофы не могли поколебать его спокойствия.
Хотя, наверное, исчезновение с прилавков магазинов кофе, бумаги и пишущих предметов могло серьезно расстроить его.
Как ни странно, Тэль ни дня в своей жизни не курил. Зато у него была другая дурная привычка: он не мог спать ночами.
Ночами он творил. Он писал стихи. Кто-то называл их неплохими, кто-то - ужасными; сам же Тэль именовал свое творчество "рифмоплетством" и старательно, но безуспешно прятал от посторонних глаз. Впрочем, адекватно ценить творчество Тэля не мог никто, слишком уж своеобразным оно было.
Как, впрочем, и сам автор. Он был непроходимым, дремучим оптимистом, но творения его были полны неподдельной и почти невыразимой на любом из языков тоски. Многие говорили, что такое обычно пишут романтичные девочки, но перепутать Тэля с существом женского пола не удавалось никому.
По паспорту его звали Олегом, но про это окружающие вспоминали слишком редко.

III.
Лассэ дымила, как паровоз. Без сигареты в руке или хотя бы пачки где-нибудь на столе ее не мог представить никто из ее многочисленных знакомых.
Она была самодостаточна и одинока. Даже в самой уютной компании, состоящей из приятных ей людей, она не чувствовала себя на своем месте.
Она писала забавные сказки и серьезные статьи на разные темы. Но никто не знал, что Лассэ может что-то писать. Ее творения лежали без дела в столе. Про них забывала даже сама Лассэ.
И - да, она на дух не переносила кофе, зато обожала крепкий чай, настолько крепкий, что вкуса чая различить было нельзя.
А еще ни одно живое существо не могло вспомнить паспортного имени Лассэ. Никто не удивился бы, увидев в официальном документе имя Лассэлиндэ.

IV.
Временами ему хотелось начать курить. Это было совершенно иррациональное желание, но иногда он был готов уступить ему и все-таки закурить. Желание посещало его с завидной регулярностью - раз в месяц. Тэль смеялся, что по этому желанию можно календарь сверять.
В его квартире постоянно жили самые разные люди и нелюди, многие из этих существ курили. Но так уж получалось, что раз в месяц, как раз под приход желания закурить, в квартире не оказывалось ни одной курящей души.
Иногда ему хотелось с кем-то поговорить. О чем - он и сам не знал. И чем его не устраивали постоянно обитающие в квартире существа, он тоже не понимал. Да и не было таких, кто с удовольствием пожертвовал был сном ради непонятного разговора...
Тэль ухитрялся еще и работать, но кем и где - не знал никто.
В общем, что-то конкретное сказать о нем было невозможно.

V.
В ночной тишине квартиры раздавался нервный стук клавиш. Лассэ в очередной раз настигло вдохновение, и она судорожно пыталась запечатлеть уходящую мысль.
В последнее время вдохновение посещало ее не настолько часто, чтобы Лассэ могла разбрасываться этим ценным даром направо и налево.
Временами она думала, что пустая квартира, особенно ночью - не самая лучшая вещь в мире, а воможность остаться в одиночестве - не дар, а проклятие.
Ей катастрофически не хватало общения.
Впрочем, это все было весьма относительно. Лассэ понимала, что скоро ее меланхолия пройдет, и что это совершенно не повод селить к себе толпу народа и превращать довольно уютную квартиру во вписку.